И однажды мы с ней пошли смотреть кино. Кинотеатр казался огромным чудесным дворцом, свет гас медленно, торжественно раздвигался занавез, дорогой и любимый Леонид Ильич в заставке-кинохронике под Чайковского умилённо рассматривал спелые колосья, или Куравлёв с Леоновым уморительно для дошкольника куражились в киножурнале "Фитиль".

Потом пошёл фильм, ЕМНИП "в Ждазе только девужки". Фильм мне тоже очень нравился, я был доволен и всё было чудесно. Все были живы, все были здоровы, всё было впереди. В какой-то момент меня отвлёк какой-то еле слышный звук и я покосился на соседнее от нас с бабушкой место. Там сидела безобразная старая развалина - даже старее бабушки, мне она показалась древнее Мафусаила - и тихо, страшно плакала. В бликах от экрана мелькнуло насквозь мокрое лицо, я отвернулся и продолжил приятный просмотр

Вспоминалось мне это в жизни всего разик, а теперь вспомнилось во второй. Дело, конечно, в трёхневной трезвости, юзернейм. Ебал я это мутное, предельно тоскливое, и набитое внезапными истериками состояние.

А теперь музычка, ну.

И да, постхуманы бессирдечные ж. Что жилец дома собрался им вырезать - плавательные пузыри? Боковые линии? Пиздёжные железы?